25 лет назад, когда я пришла работать во Владимиро-Суздальский музей-заповедник, директор музея, будущая герой труда России Алиса Ивановна Аксёнова через неделю бодро и по-хозяйски спросила: «Ну что, врубаетесь?»

 

А хозяйство-то было немалое. Но я потихоньку врубилась. И врубиться во что-то в принципе несложно, если сразу воспринимаешь это что-то как своё.

 

Сейчас история повторяется. Мне нужно врубиться в российскую лёгкую промышленность и постараться по мере сил её осовременить и повернуть к людям. Иначе в моём индивидуальном предпринимательстве получится полная ерунда. Придётся сильно сужать и специализировать бизнес стилиста и говорить клиентам: «Качественного импорта мало, он дорог и будет завозиться в страну по остаточному принципу (то есть не самый актуальный). А отечественное может и доступно по деньгам, но не всегда могу его рекомендовать из-за качества и дизайна». И ведь нет ничего хуже, чем обнадёжить клиента картиной идеальных услуг (сейчас мы станем стильными, эстетичными, модными, со вкусом), а потом ударить его лицом о фактический ассортимент со всеми его издержками: то товарный вид отсутствует, то неэкологично, то недолговечно, то на нестандартную фигуру не шьют.

 

И не передать, сколько раз меня подмывало написать публично и Валентине Матвиенко, и Татьяне Голиковой, и Эльвире Набиуллиной, и Ольге Голодец, и Веронике Скворцовой и сказать: «Бабоньки, доколе будет продолжаться это издевательство над людьми, этот называемый масс-маркетом мусор, этот геноцид населения и с точки зрения здоровья, и в отношении дискредитации прекрасного? Почему вопрос ставится так, что людям нужно хотя бы во что-то одеваться, хотя бы на чём-то спать? Почему не ставится высокая планка для товаров народного потребления, а если она и ставится, то сразу на основе разрыва в доходах, доступности качества одним и недоступности его другим? Ведь выросло целое поколение, которое считает убожество нормой. А как искусно врут продавцы про качество того, что качественным очевидно не является! Хотя может и не врут, а просто никогда сами не видели хорошей одежды, обуви, аксессуаров».

 

Эта ситуация усугубляется и обостряется, поскольку делается ставка на импортозамещение продукции легпрома, и есть риск, что начнут гнать план по валу. Как же врубиться, как повлиять?

 

Спасибо коллегам из Высшей школы экономики и Торгово-промышленной палаты Ленинградской области. Дали мне зацепку про важную онлайн-встречу. Было это вчера. Собрались две заинтересованные стороны: российские предприятия легкой промышленности, объединённые региональной сетью «Союза женщин России», и предприятия белорусского концерна «Беллегпром» Концерн "Беллегпром". Повестка – сотрудничество для импортозамещения в связи с закрытием рынка Евросоюза и Украины. Почему такой состав заинтересованных лиц? Потому что уже сейчас объёмы поставок белорусской продукции в Россию составляют до 80% от общего объёма их производства. А при потере внешних рынков этот процент внутри союзного государства может быть еще увеличен и качественно изменён.

 

Я отвела себе роль слушателя и наблюдателя и поставила задачу собрать на основе услышанного первичную аналитику. Всё как обычно в управлении проектами: сначала анализ ситуации, потом проблематизация.

 

Организации начали представляться, знакомиться, рассказывать о наличных ресурсах, делать обзор своих возможностей. Делали они это в свободной форме. И тут сразу захотелось игроков и стейкхолдеров структурировать и описать вот каким образом (им же самим потом удобно будет искать партнёров):

• вид предприятия: текстильное, вязальное, красильное, швейное и т.д.

• специфика предприятия

• готовность к импортозамещению (субъективная внутренняя оценка)

• проводилась ли модернизация технологических мощностей

• какое оборудование, есть ли уникальное, импортное (особенно часто выступающие ссылались на немецкие станки Stoll)

• ассортиментная матрица: ведомственные и корпоративные заказы, форма, медицинские материалы, продукция с защитными свойствами, домашний и декоративный текстиль, бесшовные изделия, сезонная, женская, мужская, детская одежда, вещи делового стиля, меховая одежда, галантерея, обувь, ткани премиум класса, ткани для детской одежды, текстильная фурнитура из льна и хлопка, трикотажное полотно высокого качества и т.д.

• во что требуются инвестиции

• наличие международной сертификации

• наличие региональных дилеров и маркетплейсов для реализации продукции (часто упоминались Вайлберрис, Озон, Леруа Мерлен, ИКЕА)

• наличие международных партнёров (звучали США, Германия, Италия, Швеция, Турция, Узбекистан) и потребителей

• ценовой сегмент

• использование формата свободного склада

• практикуется ли выпуск изделий под брендом заказчика

• выполняются ли давальческие заказы (из сырья и материалов заказчика)

• кто поставщики сырья

• какова доля инновационной продукции в общем объёме выпускаемых изделий (оценивалась максимум в 10%)

• маркетинговая политика

• экологичность

• изменения логистических цепочек в связи с международной ситуацией

• критические позиции для импортозамещения

• годовой оборот в деньгах (назывались суммы в десятках миллионов долларов)

• основные производственные показатели в годовом выражении: артикулы тканей (десятки), ассортиментные группы (десятки), модели изделий (тысячи), наименования изделий и артикулы (десятки тысяч), магазины для реализации в оффлайновой сети (десятки), выпуск мелкосерийных партий (от сотни единиц), объёмы продаж (от сотен тысяч до миллионов изделий ежедневно)

• наличие полного производственного цикла: раскрой, пошив, штучная полноцветная печать любых рисунков

 

Эта структура описания, очевидная для инженера, - основа для цифровизации, для управления отраслью лёгкой промышленности на основе данных. И это только верхнеуровневое структурное описание текущих возможностей, без бизнес-процессов и бизнес-показателей.

 

Теперь к проблематизации. Вот, какие существенные проблемы и задачи обозначили участники:

1. Дефициты в отечественном ассортименте, которые раньше обеспечивались за счёт поставок из Европы (например, натуральные подкладочные ткани, фурнитура)

2. Необходимость инвестпроектов в бывшие производственные предприятия общесоюзного масштаба и в предприятия, где не проводилась модернизация (самому старому предприятию 98 лет)

3. Необходимость расширения ассортиментных групп, которые могут быть представлены на российском и белорусском рынке

4. Необходимость расширять перечень регионов России и Беларуси, где предприятия двух стран могут взаимно продавать свой ассортимент

5. Необходимость новых форм (пока непонятно каких) государственно-частного партнёрства в лёгкой промышленности

 

Что важное и касающееся моих компетенций для развития легпрома я зафиксировала из этого разговора:

1. Для меня существенно и пока непонятно, как в действительности в России собирается аналитика по отрасли и рынку, кто владеет полной и объективной информацией, как на её основе принимаются решения (в том числе, по импортозамещению). На примере легкой промышленности владельцы данных – это и сами производственные предприятия, и состоящие из них холдинги (то есть бизнес), и региональная власть по месту нахождения компаний, и министерские структуры (в России – Минпромторг и Минцифра), и Аналитический центр при Правительстве РФ, и Росстат. А где картина в целом, где этот самый объективный дашборд? Понимают ли предприятия необходимость цифровизации, управления на основе данных, особенно в ситуации внутриотраслевого партнёрского взаимодействия? Что сделано в этом направлении?

2. Из более чем двух десятков предприятий, принявших участие во встрече, только три упомянули об «эстетической» инфраструктуре и компетенциях. Одно – о наличии в штате художников, дизайнеров и модельеров, а также конструкторской базы для запуска новых изделий. Второе – о наличии дизайнерской студии для изготовления принтов под заказ. Третье – о центре моды, производстве эксклюзивных коллекций небольшими партиями, разработке технической документации. Возможно, такие ресурсы есть на каждом предприятии. Нужно уточнять их возможности.

3. Очень деликатный момент, но не могу о нём не сказать. Считаю, что в легпроме производственники должны быть витриной собственной качественной продукции. В контексте встречи нельзя недооценивать, что это показатель для принятия решения о сотрудничестве. Каковы реальные возможности предприятий, какой у них производственный потолок? Какую максимальную планку качества они могут поставить и преодолеть? Хотят ли сотрудники предприятий носить то, что сами производят?

4. Вопрос, сколько реально нужно производить продукции, учитывая два пересекающиеся контекста: импортозамещение, с одной стороны, и экологичность, осознанное устойчивое потребление, - с другой. Не понимаю, почему на внутреннем гражданском рынке по-прежнему делается ставка на смесовые и синтетические ткани.

5. Среди участников встречи было много опытных специалистов, которые работают в отрасли лёгкой промышленности всю профессиональную жизнь. Нуждаются ли они и их сотрудники в повышении квалификации, внутрикорпоративном обучении? Для меня очевидно, что оно необходимо в части дизайна товаров, эстетики продукции, учета стиля целевых аудиторий. Говорю об этом, посмотрев презентации и каталоги, которые были представлены на встрече. Плюс явно нужны образовательные программы по цифровой трансформации, о чем написала выше.

6. Презентации предприятий проводили в основном руководители отделов маркетинга, продаж и конъюнктуры рынка. У меня возникло неоднозначное ощущение. С одной стороны, - видно, что люди компетентные и знают существующий рынок. С другой стороны, - как будто бы он для них статус-кво, и они его сами не формируют. То есть «народ и так купит».

7. Хорошо, что есть клубный формат женщин-предпринимателей, неформальные и вместе с тем систематические связи. Это отличная основа для профессиональной ассоциации, для экосистемы отрасли. Но, с управленческой точки зрения неочевидно, как интегрируется логика бизнеса и общественных объединений, как распределяется ответственность между игроками?

 

В конце встречи было сказано, что «маленького бизнеса не бывает». Есть уже 7 пунктов моей личной повестки, с которыми я могу «врубиться» в легпром и внести свой конструктивный вклад в отрасль.